„Клянусь
Аполлоном врачом, Асклепием, Гигеей и Панакеей и всеми богами и
богинями, беря их в свидетели, исполнять честно, соответственно моим
силам и моему разумению, следующую присягу и письменное обязательство:
считать научившего меня врачебному искусству наравне с моими
родителями, делиться с ним своими достатками и в случае надобности
помогать ему в его нуждах; его потомство считать своими братьями, и это
искусство, если они захотят его изучать, преподавать им безвозмездно и
без всякого договора; наставления, устные уроки и всё остальное в
учении сообщать своим сыновьям, сыновьям своего учителя и ученикам,
связанным обязательством и клятвой по закону медицинскому, но никому
другому. Я направляю режим больных к их выгоде сообразно с моими силами
и моим разумением, воздерживаясь от причинения всякого вреда и
несправедливости. Я не дам никому просимого у меня смертельного
средства и не покажу пути для подобного замысла; точно так же я не вручу никакой женщине абортивного пессария. Чисто
и непорочно буду я проводить свою жизнь и свое искусство. Я ни в коем
случае не буду делать сечения у страдающих каменной болезнью,
предоставив это людям, занимающимся этим делом. В какой бы дом я ни
вошел, я войду туда для пользы больного, будучи далёк от всякого
намеренного, неправедного и пагубного, особенно от любовных дел с
женщинами и мужчинами, свободными и рабами. Что бы при лечении — а
также и без лечения — я ни увидел или ни услышал касательно жизни
людской из того, что не следует когда-либо разглашать, я умолчу о том,
считая подобные вещи тайной.
Мне, нерушимо выполняющему клятву, да будет дано счастье в жизни и в
искусстве и слава у всех людей на вечные времена, преступающему же и
дающему ложную клятву да будет обратное этому“.
|